Велопоход по Ирану. Год 2023.

Отчет о велопоходе по Ирану осенью 2023 года от нашего форумчанина из Мытищ topinambur. К сожалению фотография представлена в количестве 1 штуки, но добавим, когда автор выдаст.

Люди — это то, ради чего стоит ехать в Иран. Экзотика зашкаливает. Природа тоже довольно красивая. Велосипедистов нет. Как на нашем Кавказе. Очень добрые бескорыстные люди.

24 сентября
3 ночи. Высаживаемся в Тегеране, чувак травит приколы один за другим, ржёт полсамолёта. Жаль не знаем фарси. Одевать или нет штаны? Паспортный контроль. Вано замечание — нет рукавов на футболке. Блин, во флиске ему ходить чтоли? В шортах не рискуем идти. Меняем по 50 баксов по плохому курсу 1/42 000 000. Симку купить нереально. Очереди нет, но есть толпа, каждому из которых «только спросить».

Двигаем в город Кум. На шорты всем пофиг, снимаю майку. 3 дороги — автомагистраль для легковушек, дорога похуже для грузовиков и заброшенная Qom old road. Едем по ней, совершенно одни. Самая жара. Расстилаем пенки в тени заброшенной мечети, часик кимарим. Пустыня, совсем неприкольно. Ночевать задумано около громадного озера, 12 км диаметр. Но его нет, высохло. На берегу огромный комбинат по обогащению урана. Ну его нафик! Вот сад, который огорожен насыпью 4 м высотой, далее двухметровый ров, потом забор со спиралью Бруно. Обычные сады так не охраняют. Располагаемся рядом. Ставлю палатку без тента, мухи и комары.

25 сентября.
У Вано как минимум 5 проколов, гадский якорец всё же есть в Иране. Покупаем дополнительных заплаток. В Куме нужно купить симку, наменять денег и на поезд в Арак или Эзну.
До вечера ничего не выходит. На поезд билетов осталось всего два. Подскакивает чувак, заявляя: «Сейчас закажу такси, зачем вам поезд? Я оплачу его, в Иране очень дёшево». Нет, с 3 великами мы никуда не влезем. Ещё и кебабная попадается по безумным ценам (10 млн реал на двоих — 2000р). Все 3 салона связи закрыты до 16. Да и в 16 ничего не открывается. Грустно режем арбуз на обочине, что делать — непонятно. В 5 один открывается, Вано суёт паспорт, чувак возвращает: «Тебя нет в базе». Блин-блинский! Если без симки прожить можно, то денег наменять точно нужно.
— Дай я попробую? Я же второй раз в Иране и должен быть в их базе, — понуро пытаюсь и я.
О, чудо! Мой паспорт прокатывает! Снимают отпечатки пальцев, 3 симки в кармане. 400р за 7 ГБ. Темнота. Едем на базар. Кипит жизнь. Находим менялу с хорошим курсом (48 млн за бакс). 200 баксов меняю сразу, ещё на сотню у него не хватает. Женщина в паранже делает замечание на шорты, меняла машет ей рукой, чтоб отстала. И тут я допускаю ошибку. Меняла объясняет: «Мне нужно сбегать за деньгами». Выхватывает сотню и убегает. «Блин! Он же не вернётся!» — доходит до меня. Средь огромного рынка стоим одиноко вдвоём, до меня допирает, какой же я дурак… Удивительно, но через 10 минут появляется наш меняла и приносит деньги. Охренеть! Надо было брать рюкзак, огромные пачки денег еле помещаются в руки.
Так, под вечер 2 дела сделали.
Темнота, понуро катим на автовокзал, узнать расписание, может завтра уедем. Уже согласны ехать и в Исфахан, только б поближе к горам. Тут же окружает молодёжь, англоговорящая тётка уверяет: «Автобус будет в 7:30 утра». Ещё находятся 2 мужика, уверяя, что автобус в 1:00, потом ещё в 23:30. Бардак! Местный велосипедист забирает Кирю на какую-то другую остановку. Киря тут же по рации: «Вот наш автобус, но вы на него не успеете, быстрее сюда! Они тут каждые 3 минуты».
Подъезжаем, стоит второй автобус, опять в Исфахан. Охренеть! Ну и везёт же нам под вечер! Грузим велики, не снимая велоштанов, от радости забыв вытащить деньги. Расплатиться с водилой нечем. Тут же остановка. Стоянка полчаса, огромная ночная ярмарка. Глотаю слюни, денег нет.
— Где туалет? — спрашиваю мужика.
Выхожу, тётка пытается заплатить за меня, которая с этим мужиком. К Вано уже приставлена молоденькая дамочка, мать её наставляет «ходить с этим молодым человеком, спрашивать что он хочет, везде платить за него». Блин, стыдно… Тётка приносит 2 сосиски в тесте, для приличия отказываемся, но голод берёт своё. Автобус летит временами 125 км/ч, сиденья очень широкие и сильно откидываются, спать можно как в кровати. 300 км пролетаем за 3 часа, это ещё и с остановками.

• Советую вначале в более интересные страны: Танзания, Куба, Боливия, Грузия. Но Иран — тоже очень-очень неплох. В сто раз лучше любой европейской страны, Крыма, Шри-Ланки.

• Читаем отчет вслух, всей семьей! Точнее — я читаю, а жена — слушает))). Из перечисленных — были в Грузии. Восторг, конечно. Боливия, Куба, тем более Танзания — об этом теперь можно только мечтать…Берегите себя, Россия вас ждет.

26 сентября
2:00 ночи, платим водиле 12 миллионов (2400р) на троих, хотя при посадке речь шла о 1,3 млн за каждого. Ну и ладно, всё-равно недорого. Ночной Исфахан впечатляет. Парки, мечети, мосты — гораздо лучше Тегерана. Речка широкая, но пересохшая. Дубак, одеваем всю одежду, что есть, даже варежки. Набережная прелестна. 12 км по городу всё время по паркам. В такое прохладное время иранцы тренируются. Женщинам можно без хиджаб. Ложимся в чьём-то саду, дрыхнем до 12.
Природа уже не так пустынна. Высота 1600. Крутим ещё выше, ищем кебабную. Все тыкают в разные стороны. Приезжаем на огромный рынок, но и там не поесть. Очень странно. Опять на консервах и фруктах целый день. Киря с Вано спят без палатки. Вдали светятся глаза, подхожу — лиса или шакал, лениво убегает, когда подхожу впритык. Закидываю еду на дерево. Гуглю — похожа на афганскую лису. Самая травоядная из всех. Ботинки стоят от Кири на расстоянии вытянутой руки. Ночью перегрызает ремешки. Людей совсем не боится. Ночуем на 1800.

27 сентября
Сегодня гораздо красивее, приближаются горы. Сразу кебабная, цены уже нормальные — 110 рублей за шампур кебаба с лавашом помидором и лаймом. Подскакивает мужик, зовёт в гости: «У меня там ванная есть, пошли бесплатно?»
— Какой город больше всего понравился? — спрашивает повар.
— Исфахан.
— Увидеть Исфахан, это как половина Ирана, — хвастается, — и съесть мой кебаб — это половина самых вкусных вещей Ирана!
Вот последняя деревня, дальше перевал 2400, нужна вода и еда, если ночуем в горах. Магазинов нет, просим воды у мужиков. Наливают 10 литров, выносят чая, фруктов, шоколадок. До чего же клёвый народ в Иране!
— Вот у нас нет людей с голубыми глазами, как вы все, — сокрушаются.
— Да и у нас это не часто, — отвечаем. Иранцы все черноглазые.
Машин становится сильно меньше. Иран поражает. Огромные заводы, фуры возят технику, все заняты делом. Не то что Африка, где негры ходят босиком и ржут целый день. Мерикосов сильно щёлкнут по носу, напади они на них.
Эх, смотрю асфальтовые дороги не все на карте, грунтовки и подавно.
2400м. Макушка перевала, встаём засветло. У меня болит живот, толи воду мужики подсунули ненормальную, толи горняшка. На всякий прокипячиваем всю воду. Щепочница горит весь вечер, жгём даже дерьмо горных козлов.

28 сентября
Наутро живот в порядке, спал как убитый, сердце от высоты не стучало. Выше 2000 обычно пульс повышается, спать тяжело. Слетаем вниз, в кебабную. Пока готовят шашлык, заряжаемся, натыркивая безумную конструкцию в одну розетку. На улицах Ирана попадаются огромные самовары с электроподогревом. Наливаем чая оттуда. Для чего эти самовары? Это мы, туристы, кружки и заварка всегда с собой, а прохожим как?
Четыре малюсеньких шампура обходятся в 800р, дороговато однако. Цены как-то очень сильно отличаются, вчера было намного дешевле. Причём как будто вообще денег брать не хотят. Сворачиваем с трассы, едем одни, вокруг орошаемые поля и горы — красотища. Можно сказать поход начался. Залезаем под поливалку, струёй воды чуть не отрывает ухо. Ехать становится холодно, но это ненадолго. Двигаем к 400 метровому озеру, наверное его нет, если 12 километровые высохли. Но оно есть! Всё в водорослях, даже утки плавают. Где бы найти тенёк и слопать арбузик? Залезаем в кукурузу, вспоминаем Кинга с его книжками «Дети кукурузы» и «Кладбище домашних животных».
Небольшой кусочек трассы к Гендоману, закупаемся фруктами и водой. Раньше всегда совал мобилу на кассу, мне набивали сумму, отсчитывал, давал деньги. Сейчас поступаю проще: сую пачку стотысячных купюр, продавец сам отсчитывает сколько надо. На этот раз вижу недовольство. А кто виноват, что меняла выдал такими мелкими деньгами? Сто тысяч — это 20 руб. Теперь понятно почему с утра не хотели брать деньги. Паркуется машина, в ней женщина. Законы шариата явно ей чужды: платка нет и в помине, нарощенные ресницы, тонна косметики. Первая заводит разговор, без стеснения. «Салам!» — говорит каждый второй, включая женщин.
Нужно искать стоянку. Дальше пятикилометровое озеро, может на нём? Оказывается почти высохшим, но природа из пустынной превращается в нашу, с зеленью и деревьями. Откуда наполняется озеро, не понятно. Местные уверяют, что на их трёхтысячных горах снега никогда не бывает. Видим чуть ли не первых баранов и коров.
Грунтовка каменистая, приспускаю колёса. Поднимаемся чуть выше деревни — ровная полянка, кайф. Высота опять 2400. Если вчера чуть не улетали кружки от ветра, то сегодня штиль. Полнолуние, светло как днём. Чай кипятим на колючках, все руки исколоты. Издали слышится пение мечети. Это редкость в Иране. В Дагестане,Чечне и Турции горы оживают 2 раза в день. Тут совсем не так.
Проехали 76.

29 сентября
В лунном полумраке просматривается грунтовка к нашему асфальту. В Иране невозможно ходить без обуви. Сделав шаг, цепляешь занозы. Одна залезает в пятку, найти её невозможно. Киря едет асфальтом, мы с Вано срезаем. Вроде ерунда, стоит только спуститься азимутом к речке да подняться до грунтовки на другом берегу. Задняя покрышка Швальба Марафон всё время сползает, Континенталь Рейс Кинг держит. Длинная асфальтовая петля Кири выходит быстрее нашего азимута. Зато будет что вспомнить. Наконец появляются яблони. Удивляет, фруктов крайне мало в Иране. Местные часто интересуются, нравится ли нам Иран, просят записать телефон, правда не знают код своей страны через плюс. Вот и макушка перевала 2740. На такой высоте хоть какая-то прохлада. Появляются миниводопадики и ручьи, видно что выехали из пустыни. Только в самую жару еду в майке, до 11 и после 15 — в одних шортах. Почти всем пофиг. В Чечне бы каждый останавливался напомнить о дресс коде. Скоро 17, нужно будет искать лагерь. Улыбчивые мужики орут, зазывая пить чай.
— Сходим? Воды у нас мало.
— Но ведь нужно искать ночёвку.
— Да ладно, хлебнём чайку, быстро уедем, тут шикарных мест полно, — размышляем мы.
Мужики расположились в классном месте в теньке, на берегу реки.
Черпают малюсенький чайник, разводят костёр, пытаются говорить, гугл переводчик как назло не работает, связь только 2G. Ну и пофиг, компания весёлая. С таким потугами, чаепитие явно затянется. Достаю щепочницу, через 10 минут чай готов. Иранцы ржут, тыкая в костёр — это отсталый Иран, щепочница — продвинутая Россия. Фоткаемся на все телефоны. Вано раздаёт всем инстаграм, показывает Афганскую лису, съевшую у Кири кроссовки. Надо спешить, в 6 будет темно. Гоним вниз, больно врезается жук в плечо. Блин, а ведь это не жук, камень из под колеса Вано. Вижу грунтовку в деревню, конечно же не нарисованую на картах. На спутнике видно — идёт к обрывистому берегу реки. Мошкара заедает. Как так? Высота же 1800. В Африке малярии нет выше 1600, тут же закусывают. Темнеет в Иране моментально, сразу кричат шакалы. Вся река будто освещена. «Откуда там свет? Там же нет деревни» — размышляем и ложимся спать.
Проехали 48

30 сентября
Встаю в 7, дальше спать невозможно — пекло. Тенька нет. Смотрю спутник, вижу срез. Пропустим перевал 2400 и большую деревню Нагхан. У реки непроходимые джунгли. Кое-как пробираемся на ту сторону притока, по пути бреемся. Спускаемся к основной реке. Обода приходится остужать. Каждые 200 метров у реки бассейны с рыбой. Вот отчего она светилась ночью. У моста купаемся, кипятим чай. Еды ни осталось ни капли. Наконец долгожданный магазинчик.
— Где-то есть кебаб?
— Нет, только в Нагхане.
— Мы в обратную сторону едем, нам не по пути.
— Я вам сделаю кебаб.
— Хорошо, за деньги, мы пока подзарядимся.
С потолка свисает обломанный тройник. В него натырканы не вилки, просто провода. Как никого не убило током, не понятно. Коснуться оголённого провода в тесном магазинчике раз плюнуть. Кое-как натыркиваем ещё наши 2 тройника. У продавца 6 детей, 3 девочки и 3 мальчика. Просит взять с собой в Россию, искать богатую жену. Интересно, а первую он куда денет? Говорит, поедет на велосипеде с нами. Вчерашние мужики ржали над каждым словом, этот абсолютно серьёзен.
Просит сувенир.
— Ничего не взяли, извини, тяжело тащить сувениры на велосипеде, — разводим руками.
— Где же наш кебаб? — интересуемся через полчаса.
— Могу вас отвезти на машине в Нагхан за ним.
Блин-блинский! Чувак и не думал давать задание его сделать!
Ну хоть подзарядились.
На прощание ещё раз просит сувенир. Первый раз вижу такого попрошайку. Уезжаем. До меня доходит — велик стоял далеко от магазина, все его многочисленные дети постоянно крутились вокруг, я особо не следил за ним, вдруг что-то спёрли? Залезаю — паспорт, доллары на месте. Уфф, хорошо!
Кручу в горку, появляется странный хруст. И усиливается с понижением передачи. Всё утро ломаю голову, откуда? Проверяю ролики, каретку, втулку, петух — всё нормально. Обливаясь потом, кручу в гору, кумекаю. Тут доходит — Кассета! Кричу в рацию — ждать меня, просверленный съёмник кассеты у Вано. Затягиваю задним эксцентриком, докручивается всего на 3 щелчка. Докрут небольшой, вряд ли дело в ней. Но чудо! Треск уходит. Никогда б не подумал. Киря с горок разгоняется до 72, я же боюсь поворотов. Всё-таки Швальба Хуррикейн на асфальте лучше Континенталь Рейс Кинг.
Иранцы очень странным жестом показывают жестом слово «да». У них это голова набок. Больше смахивает на «нет». Тормозит старая кузовная Тойота, выскакивает усатый мужик в спортивной одежде. Вид у него, будто увидел Иисуса.
— Ребята, я тоже велосипедист! Вы обязательно должны заехать ко мне в гости! Безумно рад видеть вас! — хорошо говорит на английском, — в моей деревне есть супермаркет, кебаб я вам сделаю. Вот и второй каньон хребта Загрос. Ещё красивее первого. Зелени и воды тут больше. 800 м перепада вниз. Киря остужает тормоза.
— Зачем? У тебя же диски, у меня вибрейки даже не горячие? — говорю.
— Плевок шипит, — отвечает.
— С утра, когда я остужал, и подавно шипел значит. Дым не идёт и ладно, — говорю.
— Вибрейки остывают на скорости, диски — нет, — говорит Киря.
Мне же кажется температура растёт одновременно. У дисков, понятное дело, быстрее.
Вот деревня нашего мужика. Звонить никуда не нужно, Тойота уже ждёт нас. В обещанном «супермаркете» опять только зелёный горошек и консерва туна. Даже хлеба нет.
— Всё дам вам, сейчас ко мне, — настойчиво напирает мужик.
— Ладно, заедем на часик.
Дом большой, но довольно бедный: обоев нет, розетки болтаются из стен, трубы проведены так себе. Втыкаем зарядники, приносит поднос с дынями, делится лимонным соком со льдом. Киря идёт первым в душ.
— Иди тоже! — говорит.
— Не, я после него, — отвечаю.
— Ну вдвоём же тоже нормально, — толи шутит, толи всерьёз.
Чувак катался на велосипеде целых 2 года, по Ирану и Турции. Деньги зарабатывал по дороге, подрабатывая. Упорно отказываемся ночевать. Живёт с родителями, 34 года, неженат, зовут Саман. В сопровождении Тойоты едем на речку. Вот и «safe place near river». Саман делает шашлык. Берег у реки обрывистый, двумя ступеньками. Уверяет, можно сигануть в воду. Высота метров 9, нижняя ступенька длиной метров 6. Крайне опасно! Разбегаться нужно очень сильно. Не сделав это сломаешь ноги. Вано решает прыгать, но вторым, после Самана.
Английский выучил сам, по фильмам, говорит прекрасно.
Советует бояться скорпионов. Зимой тут много снега. Странно, в соседнем ущелье снега вообще не бывает, а высоты там выше. Алкоголь в Иране не продают, гонят сами самогонными аппаратами. У него 5 братьев и сестёр, один в Германии. Говорит, что не любит Ислам, считает иранцев бедными, правительство ненавидит из-за бесконечного падения курса реала. Побывал бы он в соседней Армении. Там все завидуют иранцам. Наоборот, деревни в Иране выглядят живыми, производства и заводов навалом, именно это заслуга правительства.
Рассказывает о подавленной революции год назад, расстреляна была тысяча.
Фоткаемся, Саман уезжает, оставив орехов, хлеба, гранат, кока колы. Только ложимся — машина пьяной молодёжи с мотоциклом и музыкой. Блин. Да ещё и спим у кладбища и асфальта. Пофиг на всё, сразу засыпаем. Да и молодёжь тусит недолго.
Проехали 46

1 октября
Раз ночуем у реки, надо купаться. Пофик на исламские правила, голышом прыгаем с нижней ступеньки, ударяясь о дно. Не знаю, как Саман прыгал с верхней, глубина всего метр. Течение несёт с безумной скоростью. Стоянка при свете выглядит не такой уж и плохой. Стартуем. Сразу в гору, причём пешком. Передачи 22-36 не хватает. Оба-на! Знакомая Тойота. Саман догоняет передать хлеба. Причём не из пшеницы, из плодов дерева похожих на патроны. Одно из них растёт прямо рядом с дорогой.
«Будешь в Москве, заезжай в гости» — хлопаю по плечу нашего добродетеля. «Рядом серный источник» вещает табличка на обочине. Действительно, некоторые водопадики воняют. Сегодня дорога ещё красивее: горы — 1700 м отвесных стенок. Зелени становится больше. Дорога загибается на третий хребет. Дальше будем удаляться от реки, нужно остыть. Бросаем велики, смотрю с горы летят булыжники, размером с арбуз, один из них едва не попадает в велик. Бараны, пасутся сверху, спуская камнепады.
Высота чуть больше километра. Низко. На такой крутить тяжко. Купаюсь прямо в одежде. Через 10 минут сухой. Как же тяжко женщинам, — думаю, — 5 раз в день мажу губы помадой, трескаются.
Менты тормозят всех, Вано по рации говорит подъезжать одетым на всякий случай. «Сейчас паспорта, визы будут требовать» — думаю.
Но нет, ничего подобного.
Просто 5 раз спрашивают: «Всё ли нормально, никто ли не обижает?»
Заставляют записать телефоны участковых, велят звонить «если что». Даже ментам пофиг, что еду голым.
В Иранских деревенских магазинах можно купить: туну, печенье, большой выбор сладкой газировки, мороженое, химическое печенье, сироп с витаминами и всё! Хлеба нет, фруктов тоже, обычная вода тоже редкость, мясного ничего нет. Вот эти витамины очень нравятся. Стоит задержаться у магазина — вся деревня сбегается. Бабка выносит лепёшек с кунжутом. Еду по деревне в одних шортах, переживаю, будут делать замечания. В такую жарищу майку и не смогу одеть. Навстречу машина — из неё рука с лавашом. Нужна вода на ночёвку. До магазина доезжаем только в 5. Еле-еле успеваем найти классную ночёвку у реки, правда высохшей. Палим костёр, свечу фонариком в сторону — светятся глаза. Режем арбузик, завариваем доширак. Опять глаза. Ну не могло же два раза показаться!
Становится даже холодно, а мы ведь низко, всего 1300. Вдали воют шакалы или «small wolf» как называет их Саман. Лежим на пенках, жгём костерок.
— Кто это? — Вано испуганно.
— Где? — включаю фонарик, свечу в горы. Отчётливо слышится рычание большого зверя.
— Я же был на Камчатке, медведи не рычат.
— Думаю это бык.
— Коровы же спят по ночам.
Гуглим — медведи водятся в Иране.
Луна освещает горы, никого не видно. Палатка у меня уже стоит. Вано с Кирей уходят ближе к трассе. Шакалы воют ближе. Вроде как слышны копыта вдали. Тащу в палатку ножик, тарелку и кружку. Буду греметь если придёт медведь..
Проехали 46

2 октября
Больше никто сон не беспокоил. Вспомнил случай, приключившийся вчера. Первым гоню вниз, поперёк дороги школьники. Хоть и не машина, врежусь — мало не покажется. В последний момент разбегаются. Игра у них такая? Предупреждаю по рации. Следующий Вано. Опять выстраиваются гуськом, в руках уже булыжники! Дебилы чтоли!? Вано пригибается, разбегаются, кидают уже в удаляющегося. Киря сообщает: «Гоню со спуска как ракета». Шеренга пацанов опять готова, разбегаются, швыряют свои булыжники. Что это было!? У нас такое дикость. До этого любовь и дружба, а тут булыжники! А вдруг попали б?
Раздуваем вчерашний костерок, завтракаем в тени дерева. Машины — редкость на нашей трассе. Навстречу пробка. Все разом едут на работу. Джигит пытается объехать пробку в невидимом повороте, встречный гонит, сдвигается на обочину, вылетает с трассы, кувыркаясь в продольном, поперечном направлении. Согнута крыша, перекосило колёса, сваливается обратно на асфальт. Стоит задом наперёд от первоначального направления. Водила жив, двери не все открываются. Как так? В Иране никто не пристёгивается. И шлемы на мотоциклах не одевают. Первая авария, увиденная нами. До 11 можно ехать без майки, сворачиваем на оживлённую дорогу к Лордегану и начинается. Бибикают, орут, машут руками. Все смотрят только на нас. Бац! Едва не падаю с велика, причём на скорости. Что случилось!? Катится початок кукурузы. Водила сзади притормаживая объясняет — кукурузу кинула впередиидущая машина. Чёрт! Вчера булыжники, сегодня кукуруза. «Явно из-за майки» — решаю я, одеваясь. В Лордегане быстро находим кебабную, по картинкам заказываем шашлыка, супа и салата. Заряжаемся. Видя аппетит, повар раза 3 приносит добавки. Приходили — кафешка была пустой, сейчас столы все заняты. Из-за нас такой аншлаг. У входа стулья без столов — даже они заняты. «Руси… рус… туристо» — обсуждают только нас. Мужик с соседнего стола заговорщицки, на телефоне надпись на английском: «Я тоже путешественник, а вы откуда?»
Одеты все будто на свадьбу: белые отглаженные рубашки, брюки со стрелками, в такую-то жарищу. В туалете мочу голову для прохлады. На столе меню, цифры мы уже почти выучили, до нас допирает, иранцы пишут справа налево, а числа слева направо. Ужас, где логика!? Счёт просто смехотворен — 4.5 млн(850р) на троих. 4 больших шампура шашлыка, 6 тарелок супа, 3 салата, огромная тарелка риса, много лаваша, зелёных перчиков и чай. И почему в Куме цены были раза в 4 дороже? Заворачиваем недоеденное на вечер, не будем надоевший зелёный горошек и туну. Выезжаем, весь город смотрит только на нас. Мы — победительница конкурса красоты, оказавшаяся в мужской тюряге: мигают фарами, бибикают, спрашивают, свистят, улыбаются. Пацан едет на велике, орёт всем «Рус — рус, туристо!» Чтоб прохожие знали кто в его свите сзади. Сопровождает до конца города.
Раз выбрались в город, нужно купить арбузик. Выходит 300 тысяч(60 руб). Ценообразование непонятно, то миллион, то в 3 раза дешевле. Сворачиваем с трассы, во дворах держат кур, раньше такого не было. Ехать совершенно не дают, каждая машина должна бибикнуть, всем нужно знать куда едем, каждый точно знает, что едем мы неправильно, каждый зовёт в гости, на ужин и ночлег. С каждым нужно сфоткаться и записать его телефон. Конечно едем неправильно, выбираем самые второстепенные красивые и горные дороги. Закупаемся водой, ищем ночлег. Как назло везде открытая равнина. Местные своим вниманием достанут. Гоним что есть мочи к перевалу. Весёлый мотоциклист хватает за руку, втаскивает на перевал. Немеет рука, готов отпустить, держит железной хваткой меня, настолько тренирован чувак.
Высота 2300. Одеваем всю одежду.
Смотрим оставшийся маршрут, понимая — нужно сокращать и пользоваться транспортом — явно не успеваем. На Персидском заливе нужно быть край в пятницу. Пишу этот отчёт, под падающие звёзды.
Проехали 60 км

3 октября
Ночуем в горной чашке, сильно выше нашей дороги. Дров мало, колючки да кустики. На завтрак персики и орехи. Длинный спуск вниз, с 2300 до 1500. Там река. Дорога должна быть асфальтовая, но превращается в грунтовку. Судя по карте, будет 500 метровый подъём, деревень не будет вовсе. Что ж, кипятим чаю из речки, без воды сдохну. Берег реки из огромных гладких булыжников. Камень шатается, шаг назад, ступаю в колючки. Вано приходится иглой вытаскивать десятки заноз. Находит и какую-то застарелую. Купаемся в одежде, ехать будет по прохладней. Виды с грунтовки открываются шикарные — река, отвесные горы, причём разноцветные. Розовые, коричневые, красные. За всю поездку это самый красивый каньон. По хорошему ночевать бы здесь, но ещё слишком рано. Вода кончается, телефон показывает +41. Саман следит за нашей поездкой через инсту. Просит название деревни, где нас обкидали булыжниками. Извиняется за свой непутёвый народ. Говорит, натравит полицию на этих пацанов. Во даёт, пишем мы по-русски и не лень переводить. Съезжаем с магистрали, там намного длиннее, но виды красивее.
Наконец магазин. Воды нет, покупаем сок, набираем воды из-под крана. Выпиваю сразу литр. Продавец зовёт в гости, хочет накормить.
5 часов вечера, съезжаем на грунтовку выше трассы. Вид неплох, но шумновато. Хочется на суперскую безлюдную грунтовку, которую видели в обед. Снимаю контактные сандали, в шлёпках чувствую опять занозы. Вытаскивает ещё две. На вечер арбузик и консерва. Больше ничего купить не смогли, даже хлеба нет…
Проехали 57. В горку всего 1100, а надо бы 1300, чтоб успеть по плану, ещё и урезанному. Завтра придётся навёрстывать, время поджимает.

4 октября
В Иране просто огромные муравьи. Не строят муравейники, роют норы. Расположишься в нескольких метрах от неё — закусают. Кире пришлось переселяться ночью.
Тоже ложусь без палатки, налетают комары. Терплю час, обычно ночью они исчезают, но не этой. Приходится ставить.
Утро. Доширак, крашу губы и в путь. Велик лёгкий с утра, тяжёлый вечером, всё из-за воды. Иранцы не экономят на асфальте, ширина дороги не чета европейской. Сокращаем путь, срезаем маршрут по автомагистрали. Скучно, ничего интересного, ехать 30 км. Как говорит Руслан Верин, самое интересное, что можно увидеть на трассе — это пара заправок. По пути 5 тоннелей. Включаю налобный фонарик, сзади мигалку, всё-равно страшно. Фура тормозит с визгом.
Чай в Иране всегда развесной, найти его можно под рукой продавца, на прилавках никогда нет. Звучит также «чай» как и по-русски. Продавцов жутко забавляет, хоть одно слово знаем правильно. Персы любят стелить ковры по обочинам трасс, пить чай на них. Жаль только женщин в платках. Молодой муж, дети прыгают, рядом бабка в платке. В машинах ровно наоборот — кокетливые фифочки, накладные ресницы, тонна косметики, никаких платков. Останавливается машина, из окна вылетают два мешка с мусором. Как ни странно, в Иране чисто на обочинах. Убирают, чтоли? В соседней Армении, Карабахе и Грузии кошмар на дорогах. Раз мы на трассе, нужно подзарядиться в кебабной. Заказываю 6 шампуров на двоих. Кусочки мяса мелипусечные, съесть можно шампуров 20. В гугл переводчик пишут какой-то идиотизм: «есть ли у нас пистолет», «правда ли что у России много оружия». Через 15 минут приносит шампуры с сырым мясом, уточняя: «Это жарить?» Блин, мы же спешим!
— Чай нести сейчас или потом?
— Конечно сейчас!
Потеряв час, наконец поели, расплатились. Тут вспоминают про чай.
— Ладно, уже не надо.
Чувак держит руль велосипеда, не даёт уехать, жестами показывая — сыплет заварку. Ладно, ждём. Чая нет 5 минут. Киря давно уехал. Вано вытаскивает кружку, как бедный родственник показывает — лить сюда.
— Нет, сейчас свою кружку принесу, — показывает жестом.
Ещё через 5 минут возвращается с кружкой и уносит другому. Улепётываем не попрощавшись.
Блин, столько времени потеряли, да ещё и содрали 5,5 млн(1000р).
Впервые тормознутое кафе встречаем, обычно у иранцев всё очень быстро. Помню, ехали у армянской границы. Поздно, темно. Подъезжаем к кебабной. Одинокий сторож сидит на крыльце у лампочки.
— Вам покушать?
— Да. Уже закрыто?
— Сейчас всё будет.
Кому-то звонит. Ровно через минуту прилетают 2 машины. Зажигается свет. Через 5 минут едим рис, ещё через 10 готов кебаб.
Сворачиваем с трассы, сразу красотища. Закупаемся водой, сыром и дошираками. В продуктовых магазинах Ирана не продают ничего съедобного. По крайней мере деревенских. Если нет фруктов, то есть совершенно нечего. Химические вафли, туна и маринованный чеснок. Даже хлеба нигде не купишь. Саман говорил, что в каждой деревне есть пекарня, что-то мы ни разу их не видели. Купаюсь в реке, в шортах и майке, хоть 10 минут будет прохладно.
Солнце скрывается за горой, наконец можно снять очки. 500 метров вверх не хочу крутить, напрошусь в машину, — решаю я, даже еду для этого в майке. Дорога — шикарный асфальт, как назло совершенно без машин. Пролетают 2 легковушки, синеньких кузовных машинок вообще нет. Так и докручиваю до стоянки.. 2100. Телефон не ловит первый раз. У Вано ещё прокол, не якорцом, обычной колючкой сбоку. У меня же ещё одна заноза. Чувак садится на обочине асфальта, разжигает костёр, любуется на горы, кипятит чаёк. Вот иранцы фанаты чая. Наши в такой красоте пили б водку.
Проехали 63

5 октября
Нет семи, на телефоне +12, но уже пекло. Снилось что опять пришла лиса, копошилась в моих вещах.
У Вано ещё и задняя спустила. Воздух такой сухой, за ночь старая заварка в котелке становится опять сыпучей. Решили делиться, Вано и Киря всё-таки хотят попробовать успеть до конца трека. Оставляют мне палатку, выезжают раньше 8. Им нужно успеть 100 км и 2 км вверх за день. Вроде всё есть у меня, кроме кассетного ключа, в случае чего спицу на заднем сменить не смогу. Ползу вверх, за минуту поднимаюсь на 6 метров. Машин нет, для двух маленьких деревень в тупике проложен шикарный асфальт. У нас такое разве что в Чечне. Весёлый водила попутки велит хвататься за бампер. Слишком гладкий, можно за открытое стекло, опасно, вдруг прижмёт к машине. Водила не доволен — помочь не удалось, шарит в бардачке, угощает жевательными конфетами.
Вот и макушка 2420. Вано с Кирей уже на следующем перевале. Рация пробивает, будто они рядом.
Горы вспаханы, булыжники с землёй, как они тракторные плуги не ломают?
Всё ради этих деревьев, на которых растут патроны, из которых пекут хлеб. Вот река, воды дефицит, кипячу чаёк. В реке столько рыбы, ни разу в жизни не видел такие стаи. Поворот на грунтовку, снимаю контактные сандалии. Иду пёхом, размышляю, почему Shimano придумали такой большой BCD для маленьких звёзд. На 64 мм влезает 22я звезда, хочется меньше. На 20й бы спокойно ехал. Машины в эту горку спокойно заезжают, мне же приходится шлёпать пёхом. Вот бараны и пастух. Никак не может понять — говорить нужно в телефон, а гугл уже переведёт. Прикладывает к уху, думает звоню кому-то. Скачет рядом на ослике, тараторя не переставая. Соскучился по людям со своими баранами. «Нужна вода?» — показывает жестами?
Нет, я ж накипятил. Прикладываю правую руку к сердцу, немного поклоняюсь, все иранцы в восторге, когда видят это. Его пёс привязывается, так и идёт сзади. Вот вершина 2300. Любуюсь видом с отвесной стенки. Сзади шлёпает мужик с ружьём. Пёс радостно прыгает. Значит это был не пастуший. Угощает какими-то синими ягодками. Кожура съедобная, дальше орешек, внутренность тоже съедобная. Впервые такие пробую. Подходят ещё два мужика. Где они прятались? Дорога всего одна, домов по ней не было. Шутки какие-то дурацкие: то швырнут камнем в собаку, то толкнут друг-друга с обрыва вполсилы. «Не хочешь пострелять?» — спрашивают. Что-то неохота, если с обрыва толкаются, могут и пульнуть в шутку. Прощаюсь, гоню вниз. Колесо с шипением спускает. Антипрокольная schwalbe marathon. Первый прокол у меня. Не много, при таком количестве колючек. Гоню вниз, выскакивает цыплёнок прямо под колёса. Блин, жалко. Не возвращаюсь, хотя явно жив. К нему бежит отец-петух, а чем он поможет?
Через час будет темно, гоню что есть мочи в магазин. Продавец зовёт в гости, на этот раз не отказываюсь. Я рядом с трассой, уже темно, я один. Да и для разнообразия. Дом огромный, весь в коврах, стены просто оштукатурены, обоев нет, мебели тоже нет. Умывальник — шланг на улице. Двое детей и жена. Приходят 4 мужика, забивают косяки. Жалею, что согласился, лучше уж спать у трассы. Хозяин курит одну за одной, полностью за своё правительство: революцию правильно разогнали год назад. Через час приносит штаны, просит переодеть шорты. Видит налобный фонарик, просит сувенир, намекая. «Мне он нужен спать в палатке» — пишу в гугл переводчик.
Проехал 39.

Ночевали на пляже в Бушере. Внимание! Просьба принять к сведению. В Иранаир, в ручную кладь нельзя брать оружие, наркотики, легко воспламеняемые вещества, радиоактивные продукты и … скотч.
Его и рации отобрали. Слава Богу, багажей можно сдавать сколько угодно. Сдали повторно.
Покатались на метро в Тегеране, обменяли реалы на доллары. И в Москву. Из +44 в +4. Давно так не мёрз, пока ехал из Шереметьево.

6 октября
Хозяин сообщает, что «в шортах я некрасивый», курит полночи и смотрит телек до 3х. Прошу открыть форточку. Утром завтрак на полу. Грецкие орехи с мёдом. Получше консерв из магазина. Рядом ходит гусёнок, пытается стащить лаваш со «стола». Зачем такой огромный дом, денег же на ремонт не хватает? Потолки 4 м, окна высоченные, но мутные. Говорит, машина до Нурабада стоит 5 млн(1000р).
Соглашаюсь, не хочу ловить на трассе. Приезжает, цена вырастает ещё на миллион. Легковуха, задние сиденья складывать не хочет. Подсовываю пенку, чтоб не набило раму. Каждые 5 минут остановки, сзади куча детей и других стопщиков.
— Наш район экономически очень беден, — пишет в гугл переводчик.
— Да уж не сильно беднее русских деревень, — отвечаю, — у вас хоть шланг во дворе и газ есть, наши по 200 метров на колонку ходят, печку топят 2 раза в день.
Доезжаю, Вано и Киря свалили с точки, сообщает толпа местных. Угощают банкой какого-то напитка. Жарища нереальная. Встаю за лежачим полицейским. 10 минут — никто не останавливается. Нафига одел штаны!? Пофиг, лучше быть некрасивым, чем сдохнуть от перегрева. Переодеваюсь, сразу стоплю полуфуру с кондиционером. Шорты творят чудеса. В штанах ты местный, с иностранцем же всегда интересней. Едет до Боразджана. 60 км не доезжая Персидского залива. Угощает гранатами, лавашем, покупает какую-то безумно вкусную штуку. Выглядит как белые червяки, растительного происхождения в малиновом замороженном желе. В Иране и просто мороженое вкусное, эта же штука вообще офигенская.
Манера езды ну очень отличается от нашей. Обгоны через 2 сплошных, обгоны в тоннелях, причём всё это на фуре.
— Ваши в Бушере построили АЭС, — хвастается.
Вот и Боразджан.
— Поедешь дальше на педалях — одевай маску, — советует водила.
Смотрю, действительно, будто внутри песчаной бури. Выкидывает на обочине из кондинционированной кабины, охреневаю. В Нурабаде было пекло, тут гораздо хуже. Похлеще, чем на Кубе. Солнца не видно из-за пыли, жарища, телефон показывает +44 и это не на солнце. Одеваю очки и ковидную маску. Через полчаса одежду можно отряхивать. Если есть ад на земле, то он тут, в Боразджане. Хорошо что на великах сюда не доехали. Просыпался на 2 тысячах, сейчас на нуле. Вано с Кирей опять уезжают. Стоплю один. В городе минут за 20 всего одна машина и та не берёт. Уныло кручу на трассу. Скорости больше сотни, ну хоть едут в нужном направлении. Ещё 20 минут, останавливается обычная легковуха, руку же махал другой, с кузовом. Опять не хочет складывать сиденья. Подсовываю пенку. Скорость 140, заунывные иранские напевы, подсвечивает задницы передним, параллельно тыркая телефон. Машина иранская, тишина как в немецких, удивительно.
— Тут всегда так пыльно? — спрашиваю.
Отрицательно качает головой.
Слава Богу, рак лёгких можно схватить за пару месяцев.
К океану воздух свежеет, высаживает на пляже. От кручения педалей устаю меньше, чем от машин.
— Меняемся сувенирами? — слышу на 140 от водилы.
— К сожалению, у меня ничего нет, тяжело тащить на велике, — как и всем повторяю.
— Тогда держи, — протягивает перстень. Тут же примеряю, а снять не выходит. Палец наливается кровью. Слюнявлю, кручу, еле стягиваю взад.
Купаются как у нас, никаких одежд. Вода +33, песок, мелко. По берегу проложена велодорожка. Отдыхающие — чисто иранцы, никто сюда не ездит. Видно по тому, что очень много внимания и перешёптываний. Побережье испорчено. Полоски пляжей нет вообще.
Проехал 270 из них на машинах 250.

Обсудить тему