Как велосипед помог избавляться от корсетов и бороться за права женщин
Велопрогулка для женщины в XIX веке — это не только приятное времяпрепровождение, но и возможность прочитать лекцию о суфражизме, а также риск получить оскорбление за «неприличный» костюм. Культуролог, ведущий научный сотрудник Института высших гуманитарных исследований им. Е. М. Мелетинского при РГГУ Ольга Вайнштейн рассказывает, как появление велосипеда изменило жизнь женщин и способствовало их эмансипации.
Конец XIX — начало XX века — эпоха обретения европейскими женщинами свободы передвижения. Женщины сели на велосипеды! Это скандализировало почтенную публику: в газетах печатали сатирические стихи, в которых высмеивались дамы-велосипедистки, а английский журнал Punch постоянно публиковал на них карикатуры.
В моду вошли велосипедные прогулки, что произвело революцию в дамском платье, но не только: велосипед открыл перед женщинами совершенно новые возможности. На смену пассивному и статичному викторианскому идеалу «ангел в доме» приходит образ спортивной, мобильной женщины. Однако традиционный дамский наряд того времени был мало приспособлен для езды на велосипеде: подол юбки цеплялся за колеса, жесткий корсет впивался в ребра. Одна велосипедистка того времени вспоминала: «Моя длинная юбка досаждала мне и даже была опасной — представьте себе, каково наехать на камень, свалиться, и обнаружить, что юбка так плотно обмоталась вокруг педали или застряла в велосипедной цепи, что ее даже невозможно размотать». Женская мода становится полем оживленных дискуссий, возникает движение за реформу платья (Dress Reform).
В 1881 году в Англии было создано Общество рационального костюма. Рациональное платье должно было быть удобным и функциональным и, что существенно, не зависеть от сиюминутных модных тенденций. Сторонники рационального костюма критиковали тугие корсеты, тяжелые юбки, турнюры и узкие туфли на высоком каблуке. Они предлагали носить раздвоенные юбки-кюлоты, позволяющие, не нарушая общественных приличий, кататься на велосипеде.
Рациональный ансамбль состоял из длинной темной юбки, приталенного короткого жакета-болеро с рукавами-буфф, белой блузки и шляпки. Другой вариант рационального платья включал широкую юбку со складками и длинными разрезами спереди и сзади, которая надевалась поверх бриджей. К разрезам иногда пришивались пуговицы, чтобы юбку можно было застегнуть после прогулки.
Благодаря «изумительной стальной игрушке» женщины стали активно вторгаться в публичное пространство. Если раньше появляться одной на улице считалось предосудительным, то теперь женщина покидает приватную сферу и на виду у всех осваивает новые скорости, а заодно и новые социальные амплуа. Появляются модные места для велопрогулок. В Лондоне в 1890-е годы велосипедисты съезжались в Гайд-парк и в Баттерси-парк, и там же собирались зеваки, чтобы поглазеть на них. Особое внимание привлекала графиня Уоррик, завзятая велосипедистка, которая меняла по сезону окраску своего велосипеда. Весной она выезжала на бледно-зеленом велосипеде, летом — на белом, а осенью — на коричневом.
Первые велосипеды были довольно дорогими, и оттого велопрогулки были доступны в основном знатным и состоятельным людям. Но постепенно стоимость велосипедов снижалась. Наибольшей популярностью с 1885 года пользовался демократичный безопасный велосипед Rover фирмы Starley, у которого оба колеса были одинакового размера. В 1888 году были запатентованы покрышки Dunlop, и так возникла та модель велосипеда, которая практически дошла до наших дней. Последним существенным прорывом было изобретение женской модели без горизонтальной рамы, что позволяло дамам не задирать ноги при посадке.
К середине 1890-х годов велосипедная лихорадка охватила и средний класс. Однако оставалась проблема сопровождения, поскольку одинокие велосипедистки не только воспринимались как нарушительницы приличий, но и нередко становились жертвами как словесной, так и физической агрессии. Они были вынуждены кататься в компании мужчин-родственников или нанимать платных сопровождающих, для чего была специально создана Ассоциация компаньонок. Подобный расклад, естественно, нравился далеко не всем, и оптимальным решением оказалось вступление в велосипедный клуб.
Однако и здесь дело обстояло непросто: велосипедные клубы в Англии долгое время оставались мужской привилегией. В 1896 году клуб The Manchester Wheelers единогласно проголосовал против членства женщин. В 1890-е в некоторых клубах правила смягчились. Но при этом в клубах смешанного характера женщин все равно отстраняли от принятия решений и даже не допускали на некоторые выезды.
В 1895–1898 годах в Англии стали возникать чисто женские клубы и появилась крупная Ассоциация женщин-велосипедисток (Lady Cyclists Association — LCA). В женских клубах устраивали коллективные велопрогулки, что позволяло участницам не только безопасно проводить спортивный досуг, расширяя географию прогулок и дружеских связей, но и бороться за свои права.
Наиболее популярным среди женщин был клуб Clarion, объединяющий сторонников социалистических и лейбористских идей. В этом клубе гендерное равенство практиковалось в реальных формах: женщины участвовали в принятии решений, вместо длительных поездок соревновательного характера предпочитали сравнительно короткие велопрогулки,
У многих женских велосипедных клубов были свои политические и просветительские программы — бесплатные лекции по таким темам, как суфражизм и реформа костюма, положение женщин, классовое неравенство. Не случайно среди первых членов клуба Clarion были знаменитая Эммелин Панкхерст, основательница движения суфражисток в Англии, выступавшая за избирательные права женщин, и ее дочь Кристабель, а позднее и суфражистка Элис Хокинс.
Занимались клубы и благотворительностью — устраивали велосипедные парады и пробеги, чтобы собрать средства для неимущих. Во время велопрогулок члены клуба также не упускали случай заняться пропагандой социалистических идей: остановившись, принимались петь песни, а когда вокруг собирались слушатели, начинали программные политические речи. Нередко во время велопрогулок они расклеивали листовки с лозунгами на заборах и деревьях.
Кларионетки, как их прозвали, отличались веселым нравом, и у них были свои ритуалы. Если на велопрогулках они встречали других членов клуба, то приветствовали их криком Boots! (сапоги), а в ответ им кричали Spurs! (шпоры). Этот ритуал возник, когда редактор газеты Clarion Роберт Блечфорд (один из основателей партии лейбористов) вечерами устраивал просветительские беседы и, чтобы проверить, не спят ли слушатели, неожиданно восклицал Boots, на что они по принципу ассоциаций должны были ответить Spurs. Клич Boots and Spurs до сих пор остается девизом клуба Clarion.
В 1890-е годы появляется тип Новой Женщины — так называли эмансипированную даму, которая сама зарабатывает себе на жизнь и умело отстаивает свои политические и экономические интересы. Новая Женщина начинает носить костюмы, основанные на мужских фасонах, — чаще всего это комплект из жакета и юбки в сочетании с блузкой и галстуком. Такой костюм (tailleur, тайёр, или тальер) очень нравился большинству дам среднего класса и демонстрировал их решимость войти в мир мужчин и найти работу. Писатель и художник-карикатурист Макс Бирбом говорил, что освоение женщинами велосипеда и пишущей машинки — два самых важных фактора, повлиявших на появление практичного платья в последние десятилетия XIX века. Это была дорога к эмпауэрменту — усилению и расширению прав и возможностей женщин. В этот переходный период в женский костюм постепенно внедрялись элементы мужской одежды. Для поездок на велосипеде в клубах была предусмотрена особая форма, вариант рационального платья, выдержанный в клубных цветах. Но даже эти варианты костюма казались шокирующими — в 1902 году активистку женского движения и члена клуба Clarion Элис Хокинс обвинили в том, что она нарушила общественные приличия, катаясь на велосипеде в рациональном платье.
Почему же велосипедная мода вызывала такую скандальную реакцию?
Прежде всего велосипедный костюм, и особенно кюлоты, составляли полную противоположность традиционной викторианской одежде, главными элементами которой были корсет, кринолины, а позднее юбки с турнюрами. Этот костюм затруднял движение и стеснял тело, фиксируя статуарные позы. Переход к более свободному костюму воспринимался как вызов существующим нормам — нарушался условный канон женственности.
Закрытые панталоны под юбкой считались верхом неприличия, поскольку символически это означало узурпацию предметов мужского туалета. Узкие панталоны, обеспечивающие свободу движений, оставались привилегией сильного пола.
Кроме того, телесные нормы викторианской эпохи жестко табуировали определенные части тела. Самой непристойной считались ноги. Для их обозначения использовались разнообразные описательные выражения — в светском обществе было принято использовать эвфемизм «конечности» (limbs). А во время музыкальных концертов даже драпировать ножки пианино, чтобы у слушателей не возникало неприличных мыслей. Недаром на одной из сатирических картинок того времени изображено, как велосипедистка отчаянно ищет убежища от разъяренной толпы в кафе, причем поводом для агрессии послужили ее носки и короткие бриджи, обнажающие голени.
Велосипедная мода продолжала развиваться: на выставке образцов нового платья 1883 года первый приз получил костюм для езды на велосипеде, состоящий из укороченного жакета и бриджей, сверху прикрытых юбкой.
25 февраля 1896 года англичанка Элис Байгрейв запатентовала специальную юбку со шнурами, которую можно было приподнять и закрепить во время езды. Кроме того, любительницы велопрогулок стали носить специальные щадящие модели корсетов — более широкие и короткие, с более мягким каркасом из проволоки вместо жесткого китового уса и дышащие благодаря системе отверстий.
Существовала даже специальная велосипедная пресса — журналы Cyclist («Велосипедист») и Lady Cyclist («Женщина-велосипедист»). В этой сфере царило особое спортивное соревнование — в 1893 году велосипедистка мисс Рейнольдс в рациональном костюме проехала на мужском велосипеде от Брайтона до Лондона, поставив рекорд. Ее поездку освещал журнал Lady Cyclist.
На страницах этих журналов велась оживленная полемика по поводу уместности велосипедного костюма. Некоторые читательницы высказывались против, считая его нескромным. Несмотря на усилия реформаторов, многие велосипедистки не торопились надевать рациональный костюм, опасаясь упреков в мужеподобии. Они ни за что не хотели жертвовать своими представлениями о красоте ради комфорта.
Особую неприязнь вызывали широкие штаны блумерсы, названные так в честь американки Амелии Блумер. В 1895 году в газетах писали о расторгнутой помолвке: жених потребовал, чтобы его невеста отказалась от этого предмета одежды и от велосипеда. В ответ она молниеносно вернула ему помолвочное кольцо с бриллиантом и заявила, что ни с блумерсами, ни с велосипедом расставаться не собирается, а вот с ним — хоть сию минуту. Сейчас это может показаться странным, ведь те брюки, которые надевали велосипедистки, почти полностью были скрыты юбкой. Но из-за «неприличных» (по мнению консервативной публики) костюмов женщин публично оскорбляли, а иногда не пускали в общественные заведения.
Показательный случай произошел с самой известной велосипедисткой леди Харбертон, основательницей Общества рационального костюма. В 1898 году ей не подали ланч в салоне для кофе в гостинице Hautboy, придравшись к ее костюму — хозяйка сочла костюм с кюлотами неприличным. Леди Харбертон ссылалась на соглашение, заключенное между клубом велосипедистов и гостиницей, которое обязывало гостиницу принимать участников клуба. Она даже подала в суд, но, увы, не выиграла дело. Адвокаты хозяйки сослались на то, что формально ей не было отказано в угощении — хозяйка предложила ей напитки, но не в салоне, где сидела благородная публика, а в баре для простых клиентов. Это было оскорбительно и, естественно, не устроило леди Харбертон, однако в глазах присяжных этот факт послужил оправданием действий хозяйки. Этот процесс в 1899 году широко освещался на страницах журнала Lady Cyclist.
Сходным образом в Сан-Франциско в 1897 году миссис Анни Кирк предъявила судебный иск своему дантисту, который отказался лечить ее, когда она пришла на прием в блумерсах.
К 1914 году ситуация стабилизировалась — женщины на велосипеде перестали вызывать раздражение и нападки, а велосипедный костюм стал восприниматься как вариант спортивной моды.
Костюм для езды на велосипеде, поскольку он появился раньше других, стал архетипическим женским костюмом для спорта. Отдельные части его стали использоваться в других видах спорта. К примеру, в книге «Умение хорошо одеваться» 1914 года для фехтовального костюма рекомендовалась «короткая велосипедная юбка со складками, надетая на черные короткие шаровары». Среди выкроек спортивной одежды в российском «Журнале для хозяек» того же времени фигурируют «шаровары велосипедные». Эти черные короткие шаровары — прообраз современных велосипедок.
Пару лет назад облегающие велосипедки вошли в моду. Простота и сексуальность черных укороченных брючек сделали их идеальным компонентом для модных ансамблей. Но сегодня мало кто вспомнит, сколько споров и скандалов вызывали в свое время велосипедные костюмы.