Тадей – это холодный камень, убийца на велосипеде, и в то же время настоящий джентльмен вне его. Настоящий амбассадор спорта
Это достижение покорялось всего нескольким людям за вековую историю велоспорта: легендарному бельгийцу Эдди Мерксу в 1974 году и ирландцу Стивену Рочу тринадцатью годами позже. У девушек единственной и неповторимой остается «железная» Аннемик ван Флейтен. Речь о «Тройной короне», которая не имеет какого-то физического выражения или даже денежного приза, но всеми единогласно признается уникальным достижением в мире велоспорта. В 2024 году в этом списке «уникумов» появилось новое имя – Тадей Погачар.
Словенец не просто победил на Джиро д’Италия, но взял на ней целых шесть этапов, практически постоянно возя на своих плечах розовую майку лидера. Затем Тадей повторил подобный трюк, пусть и с некоторыми нюансами, уже на Тур де Франс, где конкуренция был заметно выше. Наконец, в сентябре Погачар пустился в атаку на чемпионате мира чуть ли за сотню километров до финиша, и несмотря на то, что все считали его безумцем, он снова вышел победителем.
И это не говоря уже о прочих достижениях словенца, среди которых есть, например, победы на престижнейших Монументах: Льеж-Бастонь-Льеж и Ломбардии. А начинался этот феноменальный сезон Тадея с сольного 80-километрового отрыва на гравийных белых дорогах Страде Бьянке. В общей же сложности он одержал 25 побед за 58 гоночных дней, то есть каждый второй старт заканчивался для Погачара если уж не первым местом, то «хотя бы» подиумом.
Поэтому неудивительно, что завершить наше с вами велоспортивное общение в уходящем году мы бы хотели интервью с человеком, которого многие отныне называют сверхчеловеком. Даже многие гонщики в интервью шутят, что они финишируют первыми среди людей, убирая за скобки феноменального Тадея Погачара.
Но в этот раз у нас есть возможность оценить словенца не как гонщика, а как человека. Он стал гостем подкаста компании MyWoosh, которая разработала бесплатное онлайн-приложение для занятий велоспортом в помещении. Погачар поделился впечатлениями от гонки на чемпионате мира, признался, что с ним мало кто готов тренироваться, и даже рассказал о том, какие машины стоят у него в гараже.
Под интервью пользователи привычно оставляли комментарии, и одним из самых популярных стал следующий: «Тадей – это такой холодный, как камень, убийца на велосипеде, и в то же время настоящий джентльмен вне его. Настоящий амбассадор спорта». Оценить справедливость этого высказывания вы сможете сами после прочтения данного интервью с лучшим велогонщиком мира прямо сейчас.
«И тут гонка взорвалась…»
— Тадей, мы очень рады, что ты нашел время пообщаться с нами здесь, в штаб-квартире нашей компании в Объединенных Арабских Эмиратах. Как понимаем, у тебя был запланирован визит сюда в период межсезонья.
— Спасибо за приглашение! Да, разумеется, я приехал сюда не для того, чтобы просто ходить по подкастам и давать интервью. Здесь есть некоторые дела, а заодно запланированы несколько поездок на велосипеде с друзьями.
— У тебя был феноменальный 2024 год. И особенно потрясающее его окончание с победой на чемпионате мира. Это было что-то особенное, не правда ли?
— Да-да, возможно, это была одна из лучших гонок в карьере, как и весь сезон, который выдался просто сумасшедшим.
— На мировом первенстве на протяжении всех последних 90 километров у тебя было преимущество около 50 секунд над пелотоном, но во время заключительного подъема тебе показали табличку, где было написано, что от него осталось всего 32-33 секунды. Что подумал в этот момент?
— Честно говоря, я гораздо больше волновался на предыдущем круге. Когда в конце подъема возле меня оказалась машина со спортивным директором, я задал вопрос: «Сколько еще впереди кругов предстоит преодолеть: один или два»? Я очень надеялся, что он скажет, что всего один. И когда он подтвердил, что один, мне стало гораздо легче. Потому что у меня тогда от усталости уже слегка перекосился взгляд, картинка немного плыла. Пришло понимание, что важнее всего будет удержать преимущество на подъеме заключительного круга. Нет, конечно, меня могли догнать и на спуске, но за десять километров до финиша чувствовал себя более расслабленным. Хотя уверенности не было до последнего километра.
— Всегда кажется, что эти парни сзади все контролируют. Накануне на молодежной гонке ребят возрастом до 23 лет была подобная ситуация, когда Ян Кристен имел солидный отрыв, шел к золоту, но его все же догнали и оставили ни с чем. Мелькали подобные мысли?
— Все смотрели ту гонку, да и другие: женские, юношеские… Это помогает лучше подготовиться к трассе. И на старт в воскресенье все выходили с мыслью, что мы не хотим повторить судьбу Яна Кристена. Извини, Ян! Он и правда провел прекрасную гонку, и, вероятно, был сильнейшим, но сложилось все иначе. Поэтому многие, помня эту ситуацию, надеялись отложить все на последний круг. Но гонка взорвалась гораздо раньше…
— Ага, и мы знаем причину этого…
— Ну, не совсем во мне дело. Там еще за круг до этого в отрыв уехала большая группа во главе с Джеем Вайном, и это был не лучший расклад. К счастью, у меня впереди оказался Ян Тратник, который мне сильно помог, и все завершилось хорошо. Но на тот момент мне казалось, что двадцать или даже больше человек впереди – это очень опасно.
— Теперь всех волнует вопрос с твоей формой чемпиона мира: белые или черные шорты будешь носить?
— Я проехал две гонки в чемпионской форме. На Эмилии-Романии шел сильный дождь. Поэтому я безальтернативно был в черных, как вы понимаете, в дождь в белых шортах не покатаешься. На Ломбардии погода оказалась заметно лучше, но нужно быть совсем тощим, чтобы ты мог надевать белое, иначе это выглядит не очень красиво.
— Я один раз одевал белые шорты. Больше со мной после того случая никто не хотел кататься. Многие профессионалы и любители, когда сидят дома и смотрят на тебя, думают, что уж пять минут они с Погачаром могут продержаться вместе на подъеме. На самом деле, ни черта подобного, но дело не в этом. Лично я всегда думал, что хотя бы на спуске смогу зацепиться. Но мы видели четвертый этап Тур де Франс, когда на вершине подъема у тебя было всего 5-6 секунд над Йонасом Вингегором, и впереди предстоял длинный спуск по мокрому Галибье. И тут я понял, что не продержался бы за тобой на спуске даже 50 метров. Вспомни, как это было.
— Я знал, что сзади меня были парни, которые также умеют быстро спускаться, в том числе и Йонас. Поэтому это несколько давило на меня, я хотел создать отрыв. Мне помогало то, что я хорош знаю спуск с Галибье. Да, некоторые повороты были мокрыми, что несколько усложняло задачу, но я просто старался максимально ускоряться после них. Вообще, я с детства любил спускаться с гор. Нет, подниматься тоже классно, но ехать вниз все же в десятки раз приятнее. Поэтому спуски для меня не проблема, хотя в Мировом Туре много ребят, которые умеют это делать намного лучше меня. Просто сосредоточься, выбирай правильные линии, не расслабляйся – таков секрет.
— Ты изначально планировал такой резкий спуск с Галибье или это был просто порыв?
— Вообще, если быть откровенным, мой изначальный план заключался в том, чтобы уехать в отрыв гораздо раньше на подъеме. Но реальная атака случилась всего за километр до вершины, и отрывы на макушке оказались не такими большими, как я рассчитывал. Но в любом случае, даже если бы у меня на Галибье было на 10 или 20 секунд больше, спускаться все равно пришлось быстро. Не секрет, что чем более вымотанным ты подбираешься к вершине, тем медленнее спускаешься.
Статистическая заметка: На самом деле, на Галибье словенцем был установлен новый рекорд восхождения, который на полторы минуты побил достижение Найро Кинтаны, установленное в 2019 году. Для замера брался финальный самый тяжелый участок длиной 8,6 километра после преодоления Коль-дю-Лотаре. Его Погачар проехал, а скорее даже пролетел, за 20 минут 48 секунд со средней скоростью 24,8 километра в час и мощностными показателями в 6,28 Ватт на килограмм. Преследовавшие его Вингегор, Эвенпул и группа Роглича также заметно превзошли достижение колумбийца пятилетней давности.
— Давай о велосипедах. На Джиро у тебя был розовый Colnago, на Тур де Франс – желтый, и какой-то совсем особенный на чемпионате мира. Это индивидуальный заказ под каждую отдельную гонку?
— Да, это спецзаказ. Честно говоря, я не спрашивал, возможно, их все подготовили еще несколько лет назад. Но обычно их изготавливают на фабрике в Милане и привозят в последний день гонки, если есть перспективы на победу в общем зачете Джиро или Тура. Что касается раскраски велосипеда для чемпионата мира, то дизайн был разработан после успеха на Джиро.
— Ты вносил какие-то собственные изменения?
— Да, совсем небольшие. На самом деле, когда мне на экране впервые показали прототип, мне он не очень понравился. Но в реальности велосипед оказался намного симпатичнее, чем на картинке.
— Тебе же часто приходится менять велосипеды: какие-то используешь для тренировок, какие-то для одних гонок, какие-то для других. Они все одинаковые, на твой вкус? Или чувствуешь различия?
— Велосипедисты очень придирчивы к мелочам. Даже один миллиметр имеет колоссальное значение, поэтому все должно быть отточено идеально. Седло, велотфули, любая деталь важна. Но если ты часто меняешь велосипеды и форму, все равно какие-то нюансы возникают, но ты уже не так остро реагируешь, как если бы весь год катался на одном и том же велосипеде. И если эти мелочи меня не напрягают, то просто их оставляю такими, как есть.
Машина мечты Тадея Погачара
— Сейчас у велогонщиков межсезонье. А что это значит в твоем понимании, как ты проводишь время?
— Могу рассказать конкретно об этом межсезонье, которое началось сразу после Ломбардии. Первый день был посвящен общению с прессой и спонсорским делам – такая своеобразная итальянская суета. Затем я еще около недельки провел на моем велосипеде. Была прекрасная погода, мы с Уршкой (Жигарт, профессиональной спортсменкой и девушкой Погачара – прим.) много катались, останавливались попить кофе с пирожными, немного побегали. А сейчас здесь в Эмиратах снова есть некие спонсорские обязательства, легкий тим-билдинг с командой, после чего будет полноценный отпуск с Уршкой. Неделька отдыха, затем возвращение в Словению, встречи с семьей и друзьями, различные церемонии награждений, а в декабре уже первый тренировочный сбор. Там, правда, будет еще одно окно в рождественские праздники и Новый Год, но тогда уже все равно надо будет садиться в седло и поддерживать форму.
— У тебя обычно разнообразная подготовка, знаем, например, что ты немало катался вместе с Майклом Мэттьюсом… Но глядя на твои объемы, складывается ощущение, что у тебя как в боксе должно быть множество спарринг-партнеров. Невозможно же кататься так много часов, как ты?
— Ну, да, наверное, поэтому не так много людей соглашаются со мной покататься… Ну, или, наоборот, я не хочу ездить с ними, не знаю… У каждого есть свой план тренировок, но с Майклом у нас предпочтения зачастую совпадают, поэтому мы не раз с ним пересекались. Но когда я еду просто попить кофе или планирую совершить легкую прогулку на байке, гораздо больше людей с охотой отзываются на предложение.
— Очевидно, что у тебя немало друзей в пелотоне. Но представь ситуацию, остается совсем немного до финиша – около пяти километров, и у вас группа из 30-40 человек, и Майкл пытается встроиться в ваши построения. Ты позволишь ему, или в данном случае, в гонках, дружба уже не работает?
— Если за пять километров до финиша я работаю среди своих партнеров, то нет – не дам встроиться. А если вышло наоборот, и я оказался в его группе, то, безусловно, я позволю ему занять место в их командных построениях.
— Еще мы видели, как ты тренировался с гонщиком «Формулы-1» Карлосом Сайнсом. Очевидно, что эти парни также проводят некоторое время на велосипеде. Знаю, что многие гонщики Супербайка также прибегают к подобным тренировкам…
— Да, все верно. Сейчас стало очень популярным среди гонщиков «Формулы-1» и чемпионата мира «Мото Гран-При» ездить на байке. Они извлекают из этого пользу, им нужно быть отлично готовыми физически, учитывая то, какие перегрузки они испытывают во время своих заездов. Карлос Сайнс начал ездить только в этом году, но мне показалось, что он влюбился в этот вид спорта. И да, мы периодически катаемся с ним вместе.
— А ты когда-нибудь окажешься в его болиде?
— Ну да, хотелось бы. Правда, думаю, что водить мне не предложат.
— Джей Вайн очень любит машины. Он говорил об этом в своем интервью, а ты как?
— Да, я люблю машины, а кто их не любит? Правда, моя мама не любит, но на меня это не распространяется. Что у меня есть в гараже? Там стоит моя «Ауди», которая верой и правдой служит мне уже пять лет. Модель RS4 – рабочий автомобиль, и я совсем не хочу его менять. Вероятно, его время когда-то придет, но пока точно нет. Кроме того, у меня есть Porsche 911 GT3 RS. Он 2019 года выпуска, и мне он тоже очень нравится. Это была моя машина мечты – не конкретно эта модель, а просто «Порше». Но так вышло, что по комфорту я подобрал именно ее.
— Многие автогонщики в свободное время любят заниматься симрейсингом. В «Формуле-1» симулируют различные трассы, проезжают их многократно. А как у вас обстоят дела с этим?
— Нет, ну я точно не играю в Pro Cycling Manager (где надо становиться спортивным директором и приводить своих гонщиков к победам – прим.). Не хочу управлять самим собой на компьютере, атакуя в горы или еще что-то тому подобное. Но на командных сборах в свободное время мы часто с ребятами играем в FIFA, в прошлом году даже устроили турнир. Братья Руй и Иво Оливейра, к слову, очень хороши. Мне это тоже по вкусу, как и Call of Duty, например.
Какие дороги войдут в идеальный маршрут Тадея?
— Давай представим, что есть такая земля Мир Тадея или что-то наподобие этого, общей протяженностью всего около 60-70 километров. Что бы ты предпочел туда поставить: участки из разных уголков мира или одну какую-то конкретную территорию? Побудь немного дизайнером этого выдуманного мира.
— Наверное, было бы нечестно выбрать какой-то один регион. Для такого короткого отрезка я бы сконцентрировался на Европе и начал бы, наверное, со Словении. У нас очень разнообразная местность с сумасшедшими видами, и даже есть один подъем с поворотами, которые выложены булыгой (видимо, речь идет о перевале Вршич в районе горнолыжного курорта Краньска-Гора – прим.). Затем я бы выбрал те места, где много тренируюсь – Лазурный берег с его потрясающими морскими видами, а где-то внизу находятся Монако и Ницца. Что касается финиша, то мне очень нравится Сиена с ее традиционной развязкой на Страде Бьянке. Ты въезжаешь в город, и там тебя ждет стена с булыгой и ее узкими улочками. К слову, добавить в маршрут белых гравийных дорог тоже было бы неплохо.
— А как насчет брусчатки Париж-Рубе?
— Да, в принципе, было бы неплохо и ее включить. Например, легендарный Аренбергский лес, он и так сам по себе страшен, а если его соответствующе нарисовать на компьютере, то он может выглядеть просто ужасающим.
— К нему же сделали в этом году другой подъезд ради безопасности, чтобы не было этих безумных скоростей.
— Да-да, я видел, но они все равно ехали там очень быстро. Наверное, это такой эффект после первых брусчаток. Они несутся со скоростью под 60 или даже 70 километров в час, как будто это очередной спринт, и поэтому многие колеса велосипедов просто не выдерживают и ломаются. Происходит падение, и это крайне неприятно. Сейчас подъезд чуть более гуманный, но все равно…
— В своем вымышленном мире ты, что вполне очевидно, упомянул Словению. А что с ней происходит? Такое ощущение, что она становится одной из самых грозных сил в велоспорте.
— Сейчас нас несколько человек, кто доминирует в Мировом Туре. Но нам нужно думать о детях, чтобы в стране появлялись молодые звездочки. На данный момент в моей бывшей команде, а также моей личной Поги-Тим занимается около 150 или даже больше ребят, начиная с самых маленьких и заканчивая юниорами. Когда я был в их возрасте, мы не имели даже трети таких возможностей для обучения и развития. То есть в последние годы виден заметный скачок вперед, но предстоит еще много работы, чтобы они вышли на серьезный уровень.
— Я знаю, что ты любишь слушать Эминема, а кто еще может оказаться в твоем плейлисте перед гонкой?
— В последние несколько лет я как-то все чаще слушаю словенский хип-хоп. Они правда очень хороши, но вы вряд ли что-либо поймете.
— Да я даже Эминема не всегда понимаю, куда уж там… А есть ли какая-то песня, услышав которую на какой-либо семейной вечеринке, ты просто встанешь и начнешь танцевать?
— Ну, какие-то традиционные песни… нет, я их не люблю. Что-то балканское может зацепить, но вообще, у нас в семье нет больших любителей танцев.
— Тогда сегодня танцев не будет, огромное тебе спасибо за интервью, с тобой было весело, наслаждайся отпуском!
— Обязательно, спасибо!
От автора: Возможно, вы не обратили внимание на эту деталь, но Погачар завоевал «Тройную корону» ровно 50 лет спустя после успеха Эдди Меркса. Можно сказать, что словенец напомнил о полувековом юбилее достижения легендарного «Каннибала», и вновь заставил сравнивать его с самым титулованным гонщиком в истории велоспорта, хотя сам Тадей такие параллели проводить не любит: разные люди, разные эпохи…
Автор: Alex Kimi
Photo: img.20mn.fr, linternaute.fr, abc.net.au, bicycling.com, colnago.com, motor16.com, thetimes.com, lanternerouge.com, cyclinguptodate.com